ВСЕЛЕННАЯ КИНО

Биография Отец Татьяна Пельтцер родилась 6 июня 1904 года, в семье замечательного русского актера и режиссера Ивана Романовича Пельтцер и дочери главного раввина из Киева. Вплоть до августа 1914 года, пока не началась. Первая мировая война, в семье говорили исключительно по-немецки. Ее отец, немец по национальности, сумел проникнуться настоящим русским духом, стать настоящим русским актером и передать все это своей дочери. Отец и стал для Татьяны первым и единственным учителем. От отца Татьяна Ивановна унаследовала бесценный дар живого видения мира, необычного и всегда неожиданного восприятия самой жизни. Первые роли в театре Свои первые роли на сцене Татьяна Пельтцер сыграла в спектаклях отца. В девять лет она появилась в роли Авдия в спектакле "Камо грядеше". А за работу в следующей постановке - "Дворянское гнездо" - она впервые получила гонорар. В 1914 году в частной антрепризе города Екатеринославля в спектакле "Анна Каренина" Татьяна играла Серёжу Каренина, и впечатлительных дам выносили из зала без чувств: так на них действовала сцена прощания Анны с сыном. После революции Татьяна работала сначала в Передвижном театре Политуправления, а затем на провинциальных подмостках Нахичевани, Ейска и других городов. Германия В конце 20-х годов Татьяна Пельтцер познакомилась с немецким коммунистом и философом Гансом Тейблером, приехавшим в Москву учиться в Школе Коминтерна. В 1927 году она вышла за него замуж, а в 1930 году супруги переехали в Германию. Где Татьяна устроилась машинисткой в Советское торговое представительство. В то время в Берлине работал известнейший режиссер Эрвин Пискатор. Пискатор сам был членом КПГ и на театральное искусство смотрел как на инструмент воспитания масс. Он периодически открывал свои театры, обращенные в первую очередь к рабочим. Как раз в 1930-м в рабочем районе Берлина, в помещении "Вальнертеатра", он открыл свой третий театр. Узнав, что фрау Тейблер в прошлом профессиональная актриса, он предложил ей роль в спектакле "Инга" по пьесе советского драматурга Глебова. Благополучная, обеспеченная жизнь вне России оказывается всё же не для неё. Татьяна после 4 лет совместной жизни разводится с мужем и уезжает в Москву, но хорошие отношения они с Гансом поддерживали всю оставшуюся жизнь. Ганс женился на другой женщине, родил с нею сына, когда мальчик приехал в Москву учиться, он бывал у Татьяны Ивановны, даже жил у нее какое-то время. Вторая жена Ганса ревновала мужа к Пельтцер, выражала недовольство их перепиской, но совсем оборвать отношения между бывшими супругами не смогла. Замуж Татьяна Ивановна так больше и не вышла. Долгие годы ее семьей был отец Иван Романович. Последние годы, после того как его выгнала молодая жена, он прожил у дочери. 30-е годы В 1931 году Татьяна вернулась в Советский Союз и вновь взяла фамилию отца - Пельтцер. Она устроилась работать в театр МГСПС (ныне - театр им. Моссовета). Но ее путь в искусство оказался не легким. Актрису, не имеющую профессионального театрального образования, зачислили во вспомогательный состав. Проработала она там не долго, и в 1934 году ее уволили "за профнепригодность". Татьяна Ивановна вновь стала машинисткой, устроившись на машиностроительный завод АМО (позже завод им. Лихачева). Главным конструктором на заводе был ее брат Александр. К этому времени он уже отсидел два года: еще, когда он учился в Автодорожном институте, был осуждён по 58-й статье ("За контрреволюционную деятельность"). Со временем Александр Пельтцер увлёкся разработкой первых советских гоночных автомобилей "Звезда", сам испытывал их, стал трижды рекордсменом Советского Союза. Но в 1936 году он оставил пост главного инженера АМО, как написано в архивах, "по причине выезда из Москвы". Вместе с ним с завода ушла и Татьяна Ивановна. Она уехала в Ярославль в старейший российский драмтеатр имени Ф. Волкова. Театр миниатюр В 1938 году Татьяна Ивановна вернулась в Москву, проработала два года все в том же театре МГСПС. Узнав об открытии Театра Миниатюр, актриса в 1940 пришла в этот театр и "осела" там на семь лет. На сцене Театра Миниатюр Татьяна Пельтцер выходила в замечательной компании Рины Зелёной, Марии Мироновой, Александра Менакера, Натальи Нурм, Юрия Хржановского. Это было весело и сложно - новый жанр, репертуара почти не было. Энтузиастам приходилось действовать методом проб и ошибок. Там Татьяна Пельтцер перешла на бытовые роли в маленьких пьесках: управдом, молочница, банщица... Актриса смеялась над своими героинями и в то же время любила их. Но и здесь Татьяне Ивановне приходилось нелегко. Её затмевали звёзды Мироновой и Зелёной, и переиграть их было не так-то просто. Тем не менее, у актрисы появились первые поклонники, ей начали писать письма, режиссёры стали приглашать на эпизоды в кино. Первые роли в кино В кино у Татьяны Пельтцер тоже было не гладко. Она дебютировала маленькой ролью в сатирической комедии "Свадьба" (1943), где главные роли играли знаменитые Эраст Гарин и Фаина Раневская, затем появилась в драме "Она защищает Родину". Первую свою большую роль, Плаксину в военной мелодраме "Простые люди" Григория Козинцева и Леонида Трауберга, Татьяна Ивановна сыграла в 1945 году. Но этот фильм оказался долгих 11 лет "на полке" и вышел на экраны лишь в 1956 году. А актриса, тем временем, вновь играла проходные эпизоды. Театр Сатиры. Всенародное признание В 1947 году Татьяна Ивановна переходит в Московский театр Сатиры, который стал на долгие годы ее домом, главным театром ее жизни. Она не затерялась в шикарной труппе, сплошь состоящей из блистательных мастеров сатирического цеха. Играя много и увлеченно, Татьяна Ивановна, наконец, получает роль Лукерьи Похлёбкиной в спектакле Б. Равенских "Свадьба с приданым". В 1953 году спектакль снимают на пленку и выпускают на экраны кинотеатров страны. К ней приходит первая всенародная известность. В сорок девять лет… "Мать русского солдата" После вышедшего на экраны фильма-спектакля "Свадьба с приданым" к Пельтцер пришла всесоюзная любовь и бешеная популярность. Еще больший успех принесла ей роли в комедиях "Иван Перепелица" и "Солдат Иван Бровкин" (оба - 1955). После выхода на экраны фильма "Солдат Иван Бровкин" Пельтцер тут же окрестили "матерью русского солдата" и присвоили звание заслуженной артистки. В продолжении - картине "Иван Бровкин на целине" (1958) - роль Евдокии писалась специально под нее. "Вас никто не любит, кроме народа!" Татьяна Ивановна была не просто одаренной и мудрой актрисой, но еще сумела выразить какую-то неистовую российскую отвагу, замешанную на доброте и душевном сострадании. Счастливые зрители встречали ее хохотом, а потом украдкой смахивали слезу. Она обладала феноменальным чувством правды, знала цену высокой комедии, доходила до немыслимого гротеска, но при этом никогда не фальшивила, щедро одаривая людей своим ласковым вдохновением. Наверное, ей удалось воплотить народную мечту о несокрушимой старости, где мудрость дерзко соседствует с юной и озорной жизнестойкостью. Себя она называла "счастливой старухой". В этом была правда: в семьдесят пять, играя самых разных старух, она прыгала с забора, танцевала на кровле дома, каталась на крыше троллейбуса. Снималась много, говорила, что иначе ее забудут и она "умрет с голоду". Мам, бабушек, учительниц, уборщиц, медицинских сестер и просто соседок играла так заразительно, что они иногда затмевали главных героев, откровенно перетягивая на себя внимание зрителя. Вихрь чувств, фантастическая энергия, врожденная комедийная жилка и постоянная жажда работы - вот что такое была Татьяна Пельтцер. В ней соединялись все жанры: комедия и драма, цирк и слезы, опереточный темперамент и тонкий психологизм. Однако по-настоящему достойных ролей и прославленных фамилий режиссеров в значительном списке ее киноработ практически не встретишь. То ли не знали, как ее использовать, то ли просто боялись. В душе многие коллеги не испытывали симпатии к Татьяне Ивановне Пельтцер. Не любили за прямолинейность, за правду-матку, которую она резала в глаза, за вздорный характер. Замечательный актер Борис Новиков, которого однажды обсуждали на собрании труппы за пристрастие к спиртному, после нелестного выступления актрисы, обидевшись, сказал: "А вы, Татьяна Ивановна, помолчали бы. Вас никто не любит… кроме народа!" И потом долго испытывал неловкость за эти слова. 60-е - 70-е В середине 60-ых Плучек пригласил в театр молодого, никому неизвестного режиссера Марка Захарова. Когда Захаров объяснил труппе замысел своего спектакля "Доходное место", в зале раздался громкий голос Татьяны Пельтцер: "Ну что это такое! Когда человек ничего не умеет, он сразу лезет в режиссуру…" Но спектакль у Захарова получился гениальный, и Пельтцер изменила мнение о молодом режиссере, с удовольствием работая с ним. Конец 60-х - начало 70-х стал для Татьяны Пельтцер победным временем. В театре она играла множество больших ролей: Прасковью в "Старой деве", мадам Ксидиас в "Интервенции", Марселину в "Безумном дне, или Женитьбе Фигаро", мамашу Кураж, фрекен Бок, блистала в спектаклях "Темп 1929" и "Маленькие комедии большого дома". Наконец, бенефисной ролью стала для актрисы тётя Тони в фееричной постановке Марка Захарова и Александра Ширвиндта "Проснись и пой!". Слава Богу, что спектакль был снят на плёнку, поэтому мы и теперь можем наблюдать этот безупречный комедийный стиль, вихрь эмоций, заразительный темперамент, танцы, песни, феерические взлёты по лестницам, стремительные проходы по сцене, полную раскованность и свободу. Зрителям казалось, что такой, какой она была на сцене, она оставалась и в жизни - своей, близкой, понятной, что всё давалось ей легко и просто. Но это всё от мастерства. Именно мастерство, отточенное, отшлифованное годами создавало ощущение её пребывания на сцене сплошной импровизацией - настолько она была жизненна, легка, заразительна. Творческая же индивидуальность Пельтцер была сложной и противоречивой. Когда её партнёр менял мизансцену, пропускал реплики, словом, отступал от установленного рисунка, Татьяна Ивановна выбивалась из привычного состояния, не могла произнести ни слова. У неё делались, по словам коллег, "несчастные собачьи глаза". Пельтцер чувствовала себя свободно лишь в железно установленных привычных рамках. Связи, которые укреплялись внутри спектакля между нею и партнёрами, должны были быть так же прочны, как и всё в её жизни. В 1972 году она стала народной артисткой СССР - первой за 48 лет существования театра Сатиры. В 73 года она как будто начала новую жизнь. Захаров поставил в театре сатиры пять спектаклей - и все с Пельтцер в главной роли. С его уходом в Ленком актрисе стало чего-то недоставать. Между ней и Плучеком начались размолвки… Ленком В 1977 Татьяна Ивановна со скандалом покинула Театр Сатиры. Все произошло спонтанно. Шла последняя перед премьерой репетиция "Горя от ума". Все актеры естественно были напряжены до предела. Когда Пельтцер задала обычный для актера вопрос: "Куда мне идти?" - Плучек раздраженно ответил: "Куда хотите!" А когда она, не удовлетворившись, поинтересовалась, куда ей сесть, он взорвался: "Ну конечно, вы должны быть в центре, а остальные - вокруг!" Разгорелся скандал, и Пельтцер, наговорив немало нелицеприятного, покинула театр. Татьяна Ивановна отправилась в Театр имени Ленинского Комсомола к Марку Захарову. Переход в Ленком в 73 года для многих стал неожиданностью, многие считали это безрассудным поступком. После тридцати лет работы в популярнейшем столичном театре, где рядом с другими любимцами публики она оставалась лидером, вдруг поменять всё на свете и начать жизнь сначала - для этого нужен особый характер. У Татьяны Ивановны он был. Азартный, рискованный. В театре имени Ленинского комсомола Пельтцер сыграла немного. Бенефисной стала роль старухи Фёдоровны в пьесе Людмилы Петрушевской «Три девушки в голубом». Другие роли были менее интересны. Было очень странным и нелепым видеть актрису в образах Клары Цеткин («Синие кони») и Надежды Крупской («Диктатура совести»). Татьяна Ивановна постоянно забывала или путала чуждые ей тексты, переживала, плакалась подругам. Но что поделаешь, если достойных для неё ролей в молодёжном театре просто не было. Зато в небольших ролях и эпизодах, она вновь была блистательна и, как некогда в кино, «перетягивала на себя всё одеяло». Последняя роль И в 85 лет Пельтцер делала все вопреки рекомендациям врачей: курила, пили крепчайший кофе, все время бегала. В последние годы жизни Пельтцер стала терять память. Огромный скандал тогда вызвала маленькая заметка в прессе о том, что Пельтцер попала в психиатрическую больницу. После Татьяна Ивановна снова вернулась в театр, но это уже был совершенно другой человек. Она с трудом передвигалась, уже не могла запоминать текст, постоянно путала реплики. Но вся труппа, горячо любящая актрису, хотела, чтобы она играла. Тогда специально для нее Марком Захаровым был поставлен спектакль "Поминальная молитва". Для нее Григорий Горин написал роль старой еврейки Берты. Александр Абдулов, игравший ее сына, выводил Пельтцер на сцену. Эта роль была практически без слов. Но зрителям не важно было, что она говорит. Каждое появление ее на сцене сопровождалось безумной радостью и ликованием. Но все понимали, что прощаются с великой актрисой. В 1992 году после нервного перенапряжения Татьяна Ивановна вновь попала в больницу. Там, предоставленная самой себе, неуёмная и непоседливая, она упала и сломала шейку бедра. Для 88-летнего человека исход был один. Поздним московским вечером 16 июля 1992 года Татьяна Ивановна Пельтцер ушла из жизни. Похоронена актриса в Москве на Введенском (Немецком) кладбище рядом с могилой отца.